Kashin Kashin Kashin

Сегодняшний казус с крымской медалью, которую вручили премьеру Аксенову, сообщили об этом на сайте Минобороны, а потом с изяществом патриархии поудаляли с сайта и фотографии медали, и упоминания о ней — судя по всему, это очередной случай уже регулярной, вошедшей в систему путинской практики секретных награждений. Вот почему-то они только условного Геннадия Хазанова и прочую публику того же ряда награждают публично, а друг друга — только секретными указами, и только через какое-то время и из каких-то случайных источников мы узнаём, что генпрокурор Устинов и начальник ФСБ Патрушев за «Норд-ост» получили по звезде Героя, и вроде бы Сердюков тоже Герой за грузинскую войну, а у самого Путина почему-то есть медаль за приштинский марш-бросок 1999 года, и теперь еще крымская медаль, которая, с одной стороны есть, а с другой ее как бы и нет. В Советском Союзе дважды Героям ставили бюсты на родине – кто поручится, что на родине того же Патрушева, если вдруг он дважды секретный Герой, нет секретного бюста? Стоит себе на секретной территории, есть не просит. Я легко такое могу представить.

http://kashin.guru/2014/03/25/secret/

Сказать, что в 1944 году советское командование совершило преступление против человечности — по современным меркам это примерно то же самое, что выйти на площадь с плакатом «Я Шендерович». Сказать, что маршал Берия был прав во всем — генерал Кадыров не поймет. Безвыходная ситуация.
И я не иронизирую — ситуация действительно безвыходная в том смысле, что любое политкорректное высказывание о войне в рамках принятых сегодня в России правил будет заведомо лицемерным, потому что самым страшным признанием будет вот такое: да, разумеется, победа 1945 года не состоялась бы без заградотрядов, войск НКВД, гулаговских лагерей, СМЕРШа, пыток, расстрелов, депортаций и лично маршала Советского Союза Лаврентия Павловича Берии. Что из этого следует — другой вопрос, цена победы едва ли поддается объективному вычислению. Формулировки «да, победа стоила того» и «нет, она того не стоила» на современном русском языке прозвучат одинаково дико, поэтому лучше об этом вообще не говорить и не думать. Вот, кстати, у всех есть знакомые ветераны. Есть ли среди них такие, кто говорил: «Да, я служил в заградотряде», «Да, я служил в НКВД»?

http://svpressa.ru/blogs/article/82635/

В предперестроечной советской поп-музыке главной иконой была, разумеется, Пугачева, а из певцов-мужчин — очевидно, Валерий Леонтьев, о котором новое поколение знает, прежде всего, благодаря газетному заголовку, что Леонтьев сделал себе операцию по отбеливанию ануса, и это, в общем, исчерпывающий заголовок; о позднейшей советской эстраде достаточно знать, что именно с нее в СССР началась массовая гей-культура, и в открытую Леонтьевым дверь в конце восьмидесятых шагнули десятки нежных юношей с непривычными советскому уху голосами и почему-то детскими именами — Вова Пресняков, Женя Белоусов, Дима Маликов и прочая группа «На-на». Это уже потом, года через два или три, на русском языке будут изданы учебники, в которых написано, что если рынок чем-то перенасыщен, то продавать надо что-то другое — такое очевидное правило, но в 1989 году не было вообще ничего очевидного, и максимум, что можно было сделать — это угадать.
И Игорь Матвиенко (клавишник не самых популярных ВИА, ничего интересного) угадал. Выпустил на заполненную сладкими юношами сцену подчеркнуто несладкого парня (вокалист тех же ВИА, тоже ничего интересного), слова «натурал» тогда, кажется, еще не было, не изобрели.

http://svpressa.ru/society/article/82470/

Я думаю, что путинская духовно-административная политика настолько отвратительна примерно по той же причине, по которой нормальному человеку не приходит в голову спорить с полицейским о смысле жизни или исповедоваться кассиру в супермаркете. Путин конструирует свои духовные скрепы, как будто он, Путин, завоевал такое право многолетней национально-освободительной борьбой. Как будто он устроил революцию, повел за собой народ и победил. Как будто он Кромвель, Ленин или Махатма Ганди. Как будто история выбрала его, именно его, на эту роль — объяснить русским, что для нас свято, что незыблемо, что неприкосновенно.
И основная проблема как раз и заключается в том, что Путина выбрала не история, а трое или четверо физических лиц в 1999 году, более того — те физические лица оказались у власти в России в результате череды случайностей, а вовсе не потому, что их на это уполномочили хотя бы всенародные выборы или, как когда-то большевиков, революция и тонны пролитой крови. Власть, установившаяся в постсоветской России после того, как российская демократия погибла под натиском номенклатурного реванша (такое описание представляется мне исчерпывающим), ни разу не проходила через сколько-нибудь объективную проверку ее легитимности. Группировка, сместившая Горбачева в декабре 1991 года, уже много лет самовоспроизводится, устраивает потешные выборы, подсовывает преемников и наследников, меняет лозунги и знамена, и тратит едва ли не все свои силы только на то, чтобы удержаться у власти как можно дольше. Удержаться у власти — это ведь даже похвальное стремление, да и получается у них очень неплохо, и легко представить даже, что они так и будут править Россией и через десять, и через двадцать, и через сорок лет. Но и в этом случае права навязывать гражданам какие угодно ценности у этих людей не будет. Искусственный язык, создаваемый ими, никогда не превратится даже в эсперанто, и любое слово, произносимое ими на этом языке, обязательно прозвучит как матерная брань, а любое табу, изобретаемое ими, никогда не станет сакральнее таблички «По газонам не ходить», даже если газон постелен поверх старого советского кладбища.

http://svpressa.ru/society/article/81726/

Последние три года его жизни мы много спорили о войне. Один из нас говорил, что победа обошлась так дорого, что и победой ее, пожалуй, считать не стоило бы. Жукова называл мясником и говорил, что нет никакой доблести в том, чтобы завалить противника трупами. Соглашался с писателем Астафьевым, что Ленинград надо было, скорее всего, все-таки сдать немцам.
Другой возражал, говорил, что мы погибли бы, если б не погибали, и что в таких войнах, как та, цена победы не имеет значения. Сталина называл великим полководцем, цитировал его речи и приказы времен войны как любимые стихи — «Непобедимых армий нет и не бывало». Знал наперечет и наизусть десять сталинских ударов. О победе говорил, как о святыне, и того же Астафьева не любил именно как человека, кощунственно отзывающегося об этой святыне.
И, наверное, все-таки надо уточнить, что в наших спорах на стороне Астафьева был мой дед, обыкновенный ветеран войны, а на стороне Сталина — я, обыкновенный постсоветский тинейджер. Детям всегда недостает какой-то героической альтернативы скучной современности, а русская реальность девяностых располагала к тому, чтобы искать альтернативу именно там, в той помойной яме, на которую вся тогдашняя пропаганда, — и телевизор, и школа, — показывала пальцем и говорила — Не ходи туда, не смотри туда. Естественный подростковый протест возражал, рвался туда и видел генералиссимуса Сталина, маршала Жукова и других романтических героев, которые выглядели гораздо более романтическими, чем собственный воевавший дед.

http://svpressa.ru/society/article/81261/

Или с генералом Казанцевым – седым, толстым, настоящим, как из книг про екатерининские времена, – склоняется в кадре над картой окрестностей Грозного, – «Может быть, ударим с флангов?» Про предвыборные передачи 1999 года молчу, это суперклассика, «кто убил Пола Тейтума?» – но была же еще передача про «Курск» и синхроны Путина, перебиваемые комментариями ведущего: «Президент лжет», – спокойно так говорит, как будто гвозди забивает. И вот про все это я брал у него интервью – вот сидит перед тобой учебник истории и рассказывает всякие вещи про Березовского («Борю») и Путина (уже «Владимира Владимировича», хотя наверняка когда-то «Володю») – но при этом себя же он учебником истории не воспринимает, себя он видит в настоящем, радиостанцией руководит (тогда руководил), и к нему корреспонденты заходят за указаниями, и он указания раздает – так, наверное, директор Экибастузской ТЭЦ Георгий Максимилианович Маленков в 1959 году раздавал указания, параллельно рассказывая незнакомым казахам в своем кабинете какие-нибудь истории про Сталина и Мао Цзэдуна, намекая, что этим Экибастузом жизнь не заканчивается, и что он – бодрый, шестидесятилетний, – еще вернется в Кремль и пригласит этих казахов к себе в гости.
Таких людей называют сбитыми летчиками. В сбитом летчике самое ужасное – что он почему-то не понимает, что сбит, что-то у него происходит с восприятием действительности. Теряется граница между вчера и сегодня. Лежат на столе письма с прошлогодними штемпелями. Топорщится пиджак из коллекции позапрошлого года. Нет календаря на стене. «Старик, мы же с тобой профессионалы».

http://svpressa.ru/society/article/72675/

Сейчас, чтобы написать в ЖЖ пост, надо как-то по-особенному собираться с силами. Вот я почти неделю собирался (и вряд ли когда еще соберусь - последние фотографии к этому посту пришлось подгружать через интерфейс ЖЖ, а я привык через лжплюс, а в лжплюсе у меня кончилось место, а новые аккаунты там уже нельзя заводить).

Несколько дней назад я ездил в Калининградскую область на форум имени Оруэлла и Кафки. Форум получился отличный, да и Бог бы с ним, но я сейчас хочу рассказать о Балтийской косе, на которой он проходил.

Я 23 года прожил в Калининграде, а на Балтийской (наверняка ее кто-нибудь уже, дочитав до этого места, спутал с Куршской, но это не она, точно такая же, но не она, причем если Куршская поделена между Россией и Литвой так, что России досталось основание, а Литве кончик, то Балтийская поделена с Польшей, и кончик как раз у России) косе не был ни разу в жизни; наверное, это что-то вроде того, как москвичи часто впервые приходят в Третьяковскую галерею случайно и в каком-нибудь зрелом возрасте. Я вообще мало ездил по области. В Советске (Тильзите), например, впервые в жизни побывал тоже в этом году. Ну и вот Балтийская коса.



Дело, конечно, не в шиповнике и вообще не в "природе", которая и в самом деле один в один Куршская коса; как говорится, найди десять отличий. Десять отличий стоят вдоль пролива и выглядят примерно так:



Это немецкие ангары для, как тут принято рассказывать, гидросамолетов, тридцатые годы двадцатого века, но при этом - фотография вряд ли передаст, - абсолютная античность (на одном сайте редактор от греха подальше убрал эпитет, у меня было "гитлеровская античность"), совершенно невероятная, хотя казалось бы - просто старый бетон:





Вот лестница в небо:



Вот башня какая-то с бывшими часами:



Вот украшенная каким-то декоративным кирпичом стена:



От которой, конечно, скоро вообще ничего не останется:



Потому что примерно так оно все держится:



А новая цивилизация сушит тут свой ковер:



Пасет своих коров на заросшем аэродроме:



Ну и купается с журналистом Барабановым (море там очень крутое, и вообще все крутое):



В местном поселочке главная улица называется улица Некрасова, и я еще удивлялся, почему Некрасов - кому, что ли, на Руси жить хорошо?

Оказалось, нет. Герой Советского Союза Леопольд Некрасов погиб в боях за косу:



И похоронен вот тут:



Если исчезнет любой из этих элементов местности, на Балтийской косе что-нибудь фатально испортится, я уверен, поэтому пока на месте этих ангаров не построили модный отэль или пока Леопольда Некрасова не увезли в Мытищи - постарайтесь там побывать.

Ну и голосуйте за Алексея Навального на выборах мэра 8 сентября, если вы живете в Москве. Это тоже важно.

Меньше всего хотелось бы срываться в обличительный пафос, это даже не вполне политика, это, ну не знаю, ментальная экология. Купил ты квартиру, а в ней на стене висит портрет чужого человека, и неизвестно, что это был за человек, хороший или плохой, и от чего умер. Висит на стене, смотрит на тебя, ты ходишь мимо, раздражает, а снять со стены почему-то руки не доходят, и так и живешь со смутным ощущением, что что-то не в порядке. Дело уже даже давно не в том, что это именно Ленин, который хотел всех расстрелять и который устроил концлагерь на Соловках; Соловки давно уже просто картинка на пятисотрублевой купюре, а поколение, не понимающее шуток про барышню и Смольный, давно выросло и нарожало детей. Ленин именно что чужой, посторонний, какой-то смутный привет черт знает откуда, и при этом почему-то в какую деревню ни приедешь – обязательно его встретишь. Что он здесь делает? Уберите его, в конце концов.

http://svpressa.ru/society/article/70815/

http://svpressa.ru/society/article/70817/ - ну и вот ответ советского писателя.

В популярной версии Ракитина («контролируемая поставка» радиоактивных материалов, американские диверсанты, убийство, замаскированное под естественную смерть) самое слабое место - это, собственно, зачем иностранным шпионам потребовалось устраивать встречу с завербованными русскими в глухом горном районе. Но если это были не шпионы? Если где-то около перевала действительно есть воронка, связывающая прошлое и будущее, и той страшной ночью 1959 года в палатку дятловцев просунулся мордатый мужик, скажем, с айфоном в руках, и туристы, испугавшись загадочного блеска металлического яблочка, в панике начали резать палатку изнутри, а потом бросились бежать в чем были? А дальше все по Ракитину. Пришельцы поняли, что их боятся, и начали уже куражиться. Эй ты, а ну сними валенки. Беги босиком вон туда! Ну-ка все дружно раздеваемся. Ты чо, борзый, иди сюда - и Рустему Слободину проламывают череп.
Не было никакой «контролируемой поставки», не было никакого зловещего плана. Девятерых убили просто так, для удовольствия. Шел мужик по лесу, видит - группа Дятлова. Пришел и убил. Так в современной России менты иногда убивают подвернувшегося под руку несчастного, много историй на эту тему есть, и раз уж мы рассматриваем очередную фантастическую версию, давайте представим, что в 1959 год прилетела компания пьяных ментов из нашего времени. Провалились в воронку во времени и сами ничего не заметили, даже, наверное, не поняли, что попали в 1959 год.
Кстати, на чем они могли прилететь? Тут-то совсем все просто - на кукурузнике Ан-2, который прошлым летом компания местных гаишников и их друзей угнала в Серове.

http://www.znak.com/urfo/articles/04-03-11-59/100393.html

— Это, кстати, очень заметно по содержанию журнала. С января 1990 года ваш «Огонек» — ­совсем другой журнал.

— Именно на том этапе в журнал все более ­авторитетно начали вторгаться вот эти ребята (показывает жестом погоны), и следом за ними ­пришел Валя Юмашев. Он вел в «Комсомолке» «Алый парус», а мы ему дали отдел писем, он его великолепно организовал. И к началу 1990 года «Огонек» — это уже был их журнал.

— То есть Гущин и Юмашев работали на КГБ?

— Мне Яковлев четко несколько имен называл: «Вы с этими людьми будьте осторожнее, потому что от них идет информация обо всем, что происходит в редакции». А мне это даже нравилось. Потому что я этим людям выдавал всю информацию, какую хотел, и все. Валя Юмашев — просто блестящий журналист, но он сирота, у него свои комплексы, он сдружился с семьей Ель­цина и так далее, это его дело.

http://www.afisha.ru/article/pundits-korotich/